Видео уроки — Part 3

Уроки лезгинки онлайн и вживую: мы научим Вас танцевать по-кавказски!

Лезгинка — самый известный танец народов Кавказа. Каждый уважающий себя кавказец — осетин или грузин, азербайджанец, чеченец или дагестанец — обязательно должен уметь его танцевать даже в том случае, если живёт он не на родине своих предков. Уважение к своей культуре и гордость за свой народ у кавказцев в крови, а лезгинка, как известно, традиционный танец, который исполнялся горцами испокон веков. И в праздники, и перед битвами, и перед охотой. Это настоящий культ, дань традиции, которая с годами становится только важнее и значимее для подрастающего поколения.

Россия вообще многонациональная страна, и каждый, кто в ней живёт, независимо от народности, к которой он принадлежит, должен хотя бы иметь представление о культуре других народов, с которыми проживает бок о бок. Но, к счастью, лезгинку представлять никому не нужно — этот танец говорит уже сам за себя. Именно поэтому брать уроки лезгинки сегодня стремятся не только кавказцы, но и все, кому интересна культура этого региона.

Почему стоит брать уроки лезгинки?

Смеем полагать, что увидев этот танец лишь однажды, невозможно остаться к нему равнодушным. Многие записываются в нашу школу танцев на уроки лезгинки, чтобы научиться красиво двигаться, держать осанку. Это касается и мужчин и женщин, которые во время исполнения лезгинки всем своим видом демонстрируют благородство, гордую осанку, молодецкую удаль, девичью красоту и недоступность. Кроме того, уроки лезгинки привлекают своей необыкновенной энергетикой, позитивом, невероятно зажигательной ритмичной музыкой, которая буквально вливается в тело новой жизненной силой, заставляя двигаться в такт.

Приходите на уроки лезгинки к нам!

Обучение лезгинке в нашей школе даются не только взрослым, но также идут занятия и для детей с самого раннего возраста. В принципе, в этом нет ничего неожиданного, ведь на Кавказе мальчиков с пелёнок воспитывают настоящими джигитами, а потому двигаться и правильно под музыку выполнять все движения лезгинки, равно как и держаться в седле, они умеют с самого раннего возраста. Также нравятся уроки лезгинки и девочкам: им тоже очень хочется научиться двигаться как лебеди по водяной глади. Со стороны выглядит очень красиво, когда танцуют лезгинку и женщины — они будто плывут по воздуху, едва касаясь ногами пола; верхняя часть туловища полностью неподвижна, а руки время от времени выполняют красивые пируэты, напоминающие взмахи лебединых крыльев. Вы можете брать уроки лезгинки, записавшись в нашу школу лично, а также использовать видеоматериалы, если вдруг забудете какую-либо из разученных связок, выпадов или подбивок. Мы обязательно научим Вас танцевать лезгинку правильно!

Дагестанская лезгинка — обучение в школах кавказских танцев.

Дагестанская лезгинка. Уроки мастерства

Лезгинка – самый известный и популярный танец у народов Кавказа. Принято считать, что появился он в Дагестане, где испокон веков жили лезгины. Отсюда и название самого танца — дагестанская лезгинка. В принципе, лезгинка — это традиционный танец всех народов, которые живут на Кавказе — чеченцев и грузин, осетин и черкесов, абхазов и кабардинцев. Но именно дагестанская лезгинка считается прародителем всех остальных видов кавказских танцев, именуемых лезгинкой.

Лезгинка — танец невероятной красоты: огненный, величественный, благородный и необыкновенно энергичный. У народов Дагестана в танцевальном кругу могут танцевать столько пар, сколько способна вместить танцевальная площадка. И это очень красиво смотрится со стороны: отточенные, одновременные движения всех танцующих завораживают и восхищают. Как благородно, словно лебеди, двигаются девушки — они будто плывут над землёй; молодые люди демонстрируют силу и благородство — их осанка и наполненные внутренней силой движения рук и ног вдохновляют и заставляют двигаться в такт.

Особенности дагестанской лезгинки

Вообще дагестанская лезгинка на заре своего существования считалась танцем воинов. Горцы его исполняли перед тем, как кинуться в бой или отправиться на охоту. Позже стали появляться и другие движения — как раз для женского исполнения. Теперь же дагестанская лезгинка исполняется не только мужчинами или женщинами, но и теми, и другими одновременно. Такой парный танец смотрится очень эффектно: резкие энергичные мужские движения необыкновенно сочетаются с плавными движениями женщин, как бы дополняя друг друга.

Характерные женские движения, которыми отличается дагестанская лезгинка, несколько сложнее, чем у других народов. Если, например, в чеченской лезгинке женщины опираются на всю стопу, то дагестанская лезгинка танцуется на полусогнутых пальцах. Это создает эффект парения над землёй: ног практически не видно за подолом длинного платья, и танцовщицы будто плывут, подражая гордым и величавым лебединым движениям.

Научиться танцевать дагестанскую лезгинку — легко!

Научиться танцевать дагестанскую лезгинку может любой желающий. Только на первый взгляд кажется, что это непросто. Особенно это касается таких элементов, как чеченский шаг, подбивка и другие достаточно интересные, эффектные и красивые связки. Опытный учитель, танцующий лезгинку с детства, сможет все понятно объяснить и наглядно показать на собственном примере, как правильно ставить ступню, поворачиваться и двигать руками. От вас потребуется лишь большое желание и позитивный настрой! Добро пожаловать на уроки кавказских танцев в школу АссаПати!

Занятия традиционными танцами Кавказа и Закавказья

Какой колорит заставляет бешено биться ваши сердца? Конечно, кавказский! Лезгинка, создавая удивительный ритм, чередуя то плавные, то резкие движения, позволяет мужчине быть настоящим воином, а женщине – хрупкой и нежной душой.

Подробную информацию уточняйте по телефону: +7 (499)990-05-99 

Пишите в WhаtsApp: +7(985)318-97-60

Традиционные танцы Кавказа и Закавказья, преподаются здесь!

 

Популярная лезгинка

Какой колорит заставляет бешено биться ваши сердца? Конечно, кавказский! Лезгинка, создавая удивительный ритм, чередуя то плавные, то резкие движения, позволяет мужчине быть настоящим воином, а женщине – хрупкой и нежной душой.

Овладеть новыми навыками, познакомиться с кавказскими традициями позволит энергичный, экспрессивный танец лезгинка! В Москве обучение проводят профессиональные хореографы школы танцев «Кавказ Лэнд».

Уроки лезгинки раскроют ваш талант к танцевальному искусству, научат вас владеть своим телом, не стесняться публичных выступлений и уверенно держаться в танце. 

 

При посещении танцевальных занятий вы гарантированно получаете:

• — физическую нагрузку сопоставимую с занятиями фитнесом;
• — психологическую разрядку;
• — хорошее самочувствие, заряд бодрости и хорошего настроения;
• — умение танцевать лезгинку!

Уроки кавказского танца в сети фитнес-клубов «RE:fit» вы сможете получить, воспользовавшись предложением преподавателей школы «Кавказ Лэнд». Наши хореографы радушно встретят всех заинтересованных в освоении старинной лезгинки.

Уроки лезгинки для начинающих отличаются последовательным заучиванием основ популярного танца. В нашу школу могут обращаться все желающие независимо от возраста и физической подготовки. Даже если для вас лезгинка – первый танцевальный опыт, наши преподаватели поддержат вас в начинаниях, обучат и сделают достойным танцором.

Уроки лезгинки для девушек и парней – это интересный подход для совместного времяпрепровождения влюбленных пар. Идея посещать курсы вместе со своей второй половиной, вызовет у близкого человека массу положительных эмоций. Во время обучения вы еще больше сблизитесь друг с другом.

Парные выступления лезгинки эффектно смотрятся на мероприятиях и свадьбах, организованных в разнообразных стилях, не только в кавказском.

Лезгинку танцевать достойно и эффектно вы сможете уже через несколько месяцев ответственного обучения.

 

Школа лезгинки «Чегет» научит пензенских детей культуре Кавказа — Общество

ПЕНЗА, 7 октября. /ТАСС/. Школа кавказских танцев «Чегет» открылась в Пензе и начала набор любителей танцевального искусства Кавказа. Как рассказала руководитель школы Залина Борисова, танцоры начали подготовку к первому серьезному конкурсному выступлению.

«Учить лезгинке я начала в Пензе всех желающих еще в 2015 году, а вот открыть полноценную танцевальную школу лезгинки и кавказских танцев получилось только вот-вот (набор на занятия еще идет). Все, кто желает научиться этому непростому искусству темпераментного танца, мы ждем в своей школе «Чегет». Во второй раз в декабре 2017 года на большую сцену выйдут 12 детей и восемь взрослых танцоров», — рассказала Борисова.

Энтузиаст и идейный вдохновитель необычного для Пензы танцевального направления сама начала танцевать лезгинку всего несколько лет назад.

«Моя мама всегда мечтала, чтобы я занималась кавказскими танцами. Она сама родом из Северной Осетии, и тяга к культуре Кавказа, к корням живет и во мне. Дедушка по папиной линии хотя и русский, долгое время жил на Северном Кавказе и очень любит и ценит национальную осетинскую культуру и обычаи. В детстве начать танцевать у меня не получилось, семья жила на Дальнем Востоке. И вот только когда приехали в Пензу, такая возможность появилась. Мне 35 лет, танцевать я начала в 2014 году. Но танец идет от души, от моего сердца — наверное, такая тяга к лезгинке и осетинским танцам у меня от предков», — поделилась Борисова своими мыслями.

Она рассказала, что в семье ее матери танцевали все — прадед даже был известным в Северной Осетии танцором и показывал на сцене сложные трюки и партии. Дядя по материнской линии, именно он и научил Залину этому непростому искусству кавказского танца — где мужчина демонстрирует зрителю силу и темперамент, талант и любовь, женщина может показать красоту и скромность через движения рук и плавность хода.

Как танец лечит душу

«У каждого танцевального па в наших танцах своя история и свой смысл. А лезгинка — это не просто танец, а целая наука и настоящий язык общения. Разновидностей лезгинки очень много. На первых занятиях мы изучаем танцевальные движения осетинской лезгинки. Это классика. Мне ближе всего осетинский вариант лезгинки, а есть кавказская, чеченская, грузинская. У каждого танца свои нюансы, ритмические рисунки, акценты», — пояснила Борисова.

Преподаватель призналась, что кавказский танец вылечил ее от депрессии и помог пережить семейную драму.

«Я начала серьезно заниматься танцами в непростой момент в жизни. Семья переживала тяжелые дни, и чтобы как-то снять напряжение и боль, стала танцевать лезгинку, чтобы выплеснуть эмоции. Потом взяла одну ученицу, другую. Так постепенно поняла, что именно танцы смогут вернуть меня к активной жизни и показать новый горизонт», — пояснила она.

Беседа состоялась перед началом очередной репетиции. Ученики приходят в танцевальный зал по вечерам, занятия длятся по 1,5 часа для начинающих танцоров и по 2,5 часа, для тех, кто занимается лезгинкой уже давно. Но тяжелый труд для них в радость. Многие признаются, что кавказские танцы научили их терпению, дисциплине, сдержанности.

«Тимур начал танцевать лезгинку в 3,5 года, когда еще школы не было, и мы только-только учились. Но начал баловаться, и отец забрал его из кружка. А в этом году пришел на репетицию уже в школу танцев «Чегет», говорит, хочу танцевать. Стал серьезным, старается, учит движения и ведет уже себя по другому, а человеку только 5 лет», — рассказала ученица школы Алина Никонова.

Сама она, как и Диана Дубровная, еще одна ученица, души не чают в кавказских танцах. У них уже есть костюмы и опыт первых выступлений на сцене.

К необычным танцевальным тренировкам новичкам нужно привыкнуть.

«Мы начинаем с разминки, но это не классическая танцевальная подготовка, а именно разминка — начинаем отрабатывать основы осетинской лезгинки, движения рук, потом растяжка и разогрев всего тела. Через полчаса начинаем учить па и отдельные элементы кавказского танца, трюки. И еще полчаса постановка танца и выучиваем отдельные номера и кусочки танца», — рассказал один из танцоров.

Вот ученики выстроились в линию. И робкие движения кисти рук, которые раз за разом повторяют танцоры, пытаясь добиться плавности движений, превращаются в уверенные танцевальные па. Затем так же отрабатывается и точность движения ног. Весь темперамент танцоров уже раскрывается только на сцене, а в зале работа до седьмого пота перед зеркалом.

«Педагог у нас строгий, никого не выделяет, и все время говорит, что солистов или любимчиков нет. Работаем на результат», — смеется одна из учениц старшей группы.

Лезгинку полюбили в Пензе

«Для Пензы такое увлечение необычное. Когда я рассказываю, что занимаюсь кавказскими танцами, то меня спрашивают, неужели в Пензе учат лезгинке? А мы можем уже различать и стили, и направления танцев народов Кавказа. Можем станцевать и мужские партии, и женские. Учим трюки, танцуем на пальцах», — рассказала Никонова.

«А вы знаете, что мир лезгинки многогранен, как и языки народов Кавказа? Вроде селения рядом стоят, а люди уже друг друга не понимают — наречия разные. Так и в танце — у каждой лезгинки и ритм свой, и танцевальный рисунок и движения разные. Мне ближе чеченская и осетинская лезгинки — все-таки это классика», — отметила Борисова.

Она призналась, что и сама учится — получает диплом профессионального хореографа, а еще регулярно отправляется на мастер-классы к ведущим танцорам народных ансамблей и школ Северного Кавказа.

«В моей школе занимаются не только дети, но и увлеченные кавказскими танцами взрослые люди, некоторые из них — профессиональные танцоры. Поэтому я поняла, что раз мое увлечение уже стало настоящей работой и призванием, необходимо получить профессиональную подготовку и теоретические знания. Поэтому сама учусь постоянно, чтобы выше поднимать планку. С открытием своей танцевальной школы я поняла, что моя цель не просто научить пензенских детей танцевать кавказские танцы и лезгинку, а показать им всю красоту и глубину культуры Кавказа».

Танец или культура?

В современном мире лезгинка стала своего рода визитной карточкой культуры народов Кавказа. Многие любят зажигательные ритмы и лихие трюки темпераментных танцоров. Но для настоящих знатоков и ценителей искусства кавказские танцы — это целый мир и отдельная культура. Красивый танец появился в горах Кавказа, и родина его — Дагестан, а название «лезгинка», как утверждают знатоки, русского происхождения. Лезгинами в XIX веке в России назвали всех представителей горных кавказских народов. Корень слова восходит к дагестанскому «лек», что означает «орел».

«Лезгинка» — танец орла, именно движениям крыльев этой гордой птицы и подражают танцоры мужчины. В некоторых селениях парный танец называют танцем орла и лебедя, ведь женщины в лезгинке движутся плавно, с достоинством показывая свою грацию и нежность.

Многие эксперты и профессиональные танцоры считают, что лезгинка не просто народный танец, а целый эпос, который хранит в себе легенды и обычаи, народную музыку, театр, народные костюмы, прикладное искусство. Лезгинка — общее название для более чем 100 вариаций народных танцев жителей Кавказа.

Танец «Лезгинка» — важнейший элемент жизненного уклада всех горских народов Кавказа, его удивительное и непревзойденное искусство.

Танец лезгинка

Когда на Кавказе играют свадьбы, то в округе горы «поют». Все присутствующие – от мала до велика – танцуют лезгинку. Стремительные экспрессивные движения выражают эмоциональность и жизнелюбие южного народа, и нет горца, который не владел бы этим искусством. Танец лезгинка – это горящие глаза и страстная душа.

Как появился танец

История лезгинки берёт начало с тех времён, когда на Кавказ ещё не пришла исламская религия. Поклонявшиеся силам природы южные народы выражали своё почтение богам ритуальными танцами. С их помощью можно было и вступить в спор, и доказать свою любовь, и даже подраться – способы выражения эмоций зачастую сводились к танцам. Лезгинка сочетает в себе многие традиционные элементы тех самых сложных телодвижений воинов, а название происходит от именования коренных народов – лезгины. Не исключено, что у лезгинов было принято отплясывать перед ответственным сражением, чтобы разогреться. Но есть и более романтичная версия – ингуш увидел девушку неземной красоты, моментально влюбился и, выражая нахлынувшие чувства в танце, припал перед ней на колено. Прелестница была поражена, тут же ответила ему: «Да», и лезгинка стала одним из способов ухаживания и демонстрации молодецкой удали.

Орёл и лебедь

Как правило, лезгинку танцуют мужчины. Для них это сродни полёту орла – яростно, быстро, размашисто. Но если выходит женщина – что бывает крайне редко – движения становятся мягкими и плавными, как будто лебедь плывёт по водной глади. Что объединяет оба стиля – это живость и изящество южного народа. Танец лезгинка исключает физический контакт, его предыстория – охота гордого орла на прекрасного лебедя.

Как танцевать лезгинку

Чтобы сойти за своего на кавказской свадьбе, нужно усвоить некоторые правила лезгинки. Спина должна быть не просто прямой – а такой, будто к ней привязана палка. Представьте себя орлом – это должно отражаться и в осанке, и во взгляде, и даже в улыбке. Если танец парный, то нужно смотреть друг другу в глаза, не прерывая ни на секунду зрительный контакт. И никаких примет скованности и скромности – вы же орёл!

Одна рука в мужском танце согнута и держится строго параллельно полу. Вторая рука вытянута – и также параллельна земле. Кисти максимально напряжены. Сгибается одна рука – разгибается другая, в это время ноги демонстрируют чудеса ритмов и узоров. Горец громко и уверенно топает, то разводя носки, то соединяя пятки, то вставая на цыпочки при согнутых коленях.

В женской лезгинке дама держит руки параллельно полу, немного поводит плечами и с изяществом вращает кистями. Ногами перебирает лишь слегка, имитируя плавные движения лебедя. На манер восточных танцев корпус слегка вращается.

Как мужчины, так и женщины, танцующие лезгинку, вращаются вокруг своей оси, двигаются по кругу под зажигательную музыку. Не столь важна хореография, сколько блеск и страсть в глазах.

Костюм для лезгинки

Колорита танцу добавляет традиционный костюм. Мужчины красуются в черкесках – однобортных кафтанах с открытой грудью – и вахчагарах, широких штанах, сужающихся книзу. Бурка, пояс и чувяки дополняют комплект.

Женская одежда отличается скромностью и целомудрием. На широкие или узкие штаны и нижнюю рубаху надевается цельнокроеное платье, на ноги – чувяки, на голове – платок. Чтобы танцевать лезгинку, нужно быть в первую очередь актёром. Обратите внимание на гордые лица кавказцев во время этих порывистых движений! Кажется, достаточно просто держать взгляд – а ноги сами пустятся в пляс под ритмы традиционной музыки.

Улица Мира

ЭТНОМИР, Калужская область, Боровский район, деревня Петрово

Улица Мира в ЭТНОМИРе — уникальный проект, сердце этнографического парка. Не хватит и дня, чтобы внимательно осмотреть все дома и павильоны, которые знакомят с архитектурой, культурой, традициями, ремёслами и гостеприимством разных народов мира. Это самая удивительная улица на свете.

Выставочный комплекс представит собой 15 павильонов общей протяжённостью в 1,5 километра. Каждый из павильонов задуман как отражение культуры и традиций разных регионов мира: старинной Европы, загадочного Востока и самобытной Азии, жаркой Африки, солнечных Австралии и Океании и, конечно, стран Нового Света – Северной и Латинской Америки. Многое в ЭТНОМИРе уже построено, но в проектах – ещё больше. ЭТНОМИР растёт и развивается, приезжайте гулять и познавать мир вместе с нами!

Из Осетии с любовью. Как работает в Белгороде студия кавказского танца

Не только лезгинка

Самый известный кавказский танец – это, пожалуй, лезгинка. По сути, это закрепившееся бытовое название любого быстрого кавказского танца. Название «лезгинка» придумали русские, служившие на Кавказе. Эти танцы русские наблюдали в Дагестане, чьих жителей, невзирая на многонациональность республики, называли лезгинами.

В школе преподают множество видов танцев разных кавказских республик. Осетинские, аджарский, казбегкский, чеченский – и для каждого есть свои правила.

«Все они друг от друга отличаются, но незнакомый с танцами и кавказской культурой человек вполне может и не разглядеть различий, – замечает Инал. – Тем не менее, каждый танец имеет своё значение в культуре и для его исполнения должна быть уместная ситуация».

Просто так не танцевался ни один танец, все пиршества проходили организованно. Несмотря на то что современное городское население относится к традициям всё более расслабленно, они продолжают работать. На современном кавказском застолье совсем не редкость встретить традиционные праздничные ритуалы.

«Есть взрослый и авторитетный мужчина, который заправляет «дискотекой». Требуется его согласие, чтобы покинуть праздничный стол или чтобы начать танец, – рассказывает Инал. – Его старались как‑то задобрить, уважить, например чтобы он дал разрешение танцевать с определённой девушкой».

Два популярных осетинских танца: симд и хонга. Симд – это массовый ритуальный танец. Его танцуют по случаю большого и торжественного пиршества: свадьбы, рождения сына, в прошлом – победы в битве. Хонга – это парный танец-приглашение, благодаря которому можно понять, как развиваются отношения парня с девушкой.

«Танцовщики понимают друг друга благодаря невербальным средствам общения. Парень выясняет, стоит ли ему ухаживать за девушкой», – поясняет Инал.

Сами танцы при этом очень целомудренны. Ни под каким видом нельзя прикасаться к девушке, тем более – к открытым частям тела. Движения девушек сдержанные, плавные, у них строгая осанка и взгляд, опущенный вниз, а движения рук напоминают движения крыльев. Движения мужчин более резкие и чёткие. Стремительные и трюковые рисунки – это только часть общего танца.

Весь кавказский танец исполнен сдержанности, достоинства и вызывает удивительное ощущение внутренней силы: музыка развивается стремительно, ритмы быстрые, и требуется достаточная выдержка, чтобы двигаться собранно в потоке музыки, которая так и зовёт пойти колесом.

 

Кавказ Лэнд — школа кавказских народных танцев

Записаться на занятие

Школа танцев «Кавказ Лэнд» открывает свои двери всем желающим познакомиться с тысячелетней культурой Кавказа и Закавказья и погрузиться в ее удивительный мир с помощью народных танцев!

Кавказский танец и его отличительные черты

Кавказские танцы – это завораживающее театрализованное действо, от которого невозможно оторвать взгляд. Если испанское фламенко передает чувственность, аргентинское танго – страсть, а венский вальс – нежность, то танцы Кавказа и Закавказья воплощают собой истинное благородство души, несмотря на то, что кавказские танцы для парней и для девушек кардинально отличаются друг от друга. Мужчины демонстрируют силу, женщины – слабость, ловкости противопоставляется грациозность, мощи и натиску – скромность и уязвимость.

Вглядитесь в движения женщин и мужчин – они полны достоинства и аристократизма, уверенности в себе и гордости.

Классическим примером является лезгинка, которую трудно назвать танцем. Это, скорее, рыцарский турнир или поединок за внимание женщины, красоту которого подчеркивает ритмичная музыка и яркие нарядные костюмы.

Кавказские танцы для девушек также можно назвать «баттлом», в котором каждая старается покорить джигита изящностью движений, томностью взгляда и очарованием еле заметной улыбки. И в результате этого извечного противостояния мужского и женского начал, рождается идеальный союз достойнейшего мужчины и его царственной избранницы!

Танцы Кавказа словно напоминают нам о том, что отношения мужчины и женщины должны строиться на взаимном уважении и любви, но в то же время, они возносят женщину на недосягаемый пьедестал!

Наши предложения для вас

Наша школа кавказских танцев предлагает вам уроки танцев, которые дадут мужчинам возможность почувствовать себя настоящими джигитами, а женщинам – царицами, ради которых представители сильного пола готовы на любые подвиги. Мы гарантируем, что уже после нескольких уроков, вы сможете удивить всех друзей и знакомых, станцевав лезгинку,осетинские, аджарские или армянские танцы на очередном семейном празднике!

Вы можете устроить тематическую свадьбу в грузинском стиле, «изюминкой которой станет не свадебный торт, а зажигательные грузинские танцы во главе с лезгинкой.

Присоединяйтесь к нам прямо сейчас, чтобы записаться на:

• кавказские танцы для взрослых, детей и подростков, чтобы развить в себе и привить своим детям уважительное отношение к женщинам;
• народные танцы различных этнических групп Кавказа;
• лезгинку для детей и подростков;
• кавказские танцы для девушек и парней.

мы гарантируем, что наша школа лезгинки и народных танцев является лучшей в Москве, поскольку танцем мы пытаемся передать культурные основы и традиции этого края!

Преимущества наших занятий

«Кавказ Лэнд» — это лучшая школа танцев в Москве, мы твердо уверены в этом, поскольку набираем в штат педагогов настоящих профессионалов. Это лучшие хореографы народных ансамблей, коренные жители Кавказского региона, талантливые постановщики, заражающие своей энергией и харизмой своих учеников, прививающие им любовь и уважение не только к танцу, но и к этой земле, вырастившей немало талантливых личностей и великих воинов!

Во-вторых, нашим «плюсом» является широкий круг учебных программ – обучение кавказским танцам проходит по разным направлениям, поскольку в этом регионам проживает множество народностей, отличающихся своими культурными обычаями, в т.ч. и танцами.

В-третьих, мы работаем в хороших просторных помещениях, оборудованных для комфортных многочасовых репетиций. Заниматься в таких условиях – одно удовольствие, а особенно, заниматься вместе с людьми, близкими по духу, с единомышленниками, приходящими в нашу школу, чтоб проникнуться философией Кавказа и получить заряд знаменитой «кавказской» энергетики и бодрости.

Наши танцы продлевают жизнь, улучшают координацию движений, развивают пластику, силу и грациозность, поэтому ими можно заниматься в любом возрасте.

Подарите себе возможность погрузиться в культуру и быт удивительного региона нашей страны – Кавказа. Приезжайте к нам на пробное занятие, приводите своих детей и отпускайте свои проблемы, переносясь в совершенно иной мир — мир Его величества Кавказского Танца!

 

 

Обзор / Танец; Советская народная труппа со своим собственным прыжком

Поза является символом лезгинки, происходящей от лезгин или лезгин, которые составляют вторую по численности национальную группу (после аварцев) в Дагестане. Финал программы якобы — лезгинка, но элементы танца вплетены во всю программу. Мужчины с раздутой грудью маршируют небольшими шагами, иногда на цыпочках в мягких сапогах, и склонны к неистовству поворотов в воздухе.Отличие этой программы в том, что в ней есть и фрагмент, в котором женщины пародируют эту бравурность. Те же шаги, хотя и смягченные, проявляются более отчетливо, потому что они более контролируемы.

И все же влияние Лезгинки происходит из ее удивительно раскованного стиля. Свирепость с дикими глазами танцоров-мужчин с их добродушно-варварским буйством и дерзость женщин преподают урок танцевальному театру. И все же нет фальшивой ноты. Это, безусловно, ансамбль, подобный другим профессиональным фольклорным ансамблям Советского Союза.Но танцоры бросаются в каждый изнурительный поворот к коленям, в каждый акробатический трюк и в каждый праздничный танец, как если бы они собирались на войну или на деревенский праздник. Есть даже канатоходец. Художественный руководитель труппы Иосиф Матаев также значится хореографом в сувенирной программе. Основанная в 1958 году Танчо Исраиловым, руководившим 20 лет, «Лезгинка» является доказательством того, что формула фольклорной труппы может быть свежо обновлена.

Г-н Матаев, который вышел на сцену в конце и, казалось, собирался присоединиться к танцам, очевидно, увидел, что энергия танцев исходит из духа их народа.Нет попытки гомогенизации, и что интересно, есть попытка модернизации.

Лезгинка не стремится к высокому искусству; он не всегда выбирает изысканность, и только одно из его произведений, «Нежность», напоминает придворные танцы в грузинских компаниях. Напротив, «Лезгинка» — популярный ансамбль в лучшем смысле слова, и его немногочисленные драматические виньетки не являются идеализированными образами давно минувших дней. В одном из таких танцев взрослые мужчины играют шутливых школьников; в другом трое болванов добиваются современной мисс дискотекой и брейк-дансом.Дагестан был провинцией Персии, пока он не был аннексирован Россией в 1813 году, и его мусульманские традиции, в том числе связанные с турецким завоеванием, ощущаются в женских костюмах — покрытых шарфах, свободных халатах и ​​случайных шароварах. Здесь также видны носки-тапочки и узоры балканских танцев коло, которых нет в грузинских труппах.

Еще одно заметное отличие состоит в том, что мужчины и женщины часто выполняют одни и те же шаги. Это очевидно в «Мой Дагестан», вступительном ансамбле, где мужчины, тем не менее, вскоре берут верх со своей бравадой.«Мой альпинист» тем не менее привлекает мужчину и женщину к танцевальному конкурсу, а «Машка» — виртуозное зрелище для женского ансамбля. Для мужчин симулируется верховая езда, а в «Весне» три женщины кружат, как три грации, пока более полный ансамбль не расцветает, как цветок. Завершает все танцы с саблями ритмичная группа барабанщиков и танец с саблями.

Смотреть «Русские народные танцоры волшебно плывут»

Любой, кто хоть что-нибудь знает о балете — или давайте будем правдой: любой, кто видел Black Swan — знает, насколько сложным может быть все, от первой позиции до fouette .Что вызывает два важных вопроса в свете этих клипов с участием русских народных танцоров: как именно эти танцоры справляются с этим ошеломляющим трюком trompe l’oeil и сколько боли им удается при этом улыбаться? Потому что этот «плавающий шаг», который они освоили, выглядит сюрреалистично и к тому же чрезвычайно сложен для старых вигглеров.

Эта группа танцоров — одна из разновидностей ансамбля «Березка», который, по данным Oddity Central, был основан в 1948 году Надеждой Надеждиной.Oddity Central отмечает, что ансамбль «Березка» (который также может называться хореографической группой «Березка») стал столпом российской культурной самобытности, известной прежде всего своей парящей ступенью. Хотя труппа также побывала в более чем 80 странах и «преодолела более 47 000 танцевальных километров своим фирменным шагом». Окружность Земли, для справки, составляет 40 075 км (или около 24 901 миля).

Плавающая ступенька придумана самой Надеждиной, и она является частью всех их шоу.Очевидно, эффект танцовщиц, движущихся на цыпочках, в сочетании с длинными платьями (которые выглядят довольно хорошо из Handmaid’s Tale ), создает впечатление, будто женская труппа скользит по полу без трения. Чтобы добиться этого эффекта, танцоры подпрыгивают с ног до головы в пуантах. Танцы на пуантах и ​​пуантах довольно болезненны, как объясняется в этом видео:

Oddity Central утверждает, что танцоры, которые учатся плавающему шагу, поклялись хранить тайну, хотя «действующий лидер» труппы (по состоянию на январь 2012 г.) Мира Кольцова говорит: «Разумеется, никто не обязан давать клятву секретности, [потому что] это было бы глупо.Кольцова прав, особенно если принять во внимание этот клип в высоком разрешении, в котором танцоры занимаются своим делом в платьях, которые достаточно короткие, чтобы продемонстрировать кусочек болезненной магии пальцев ног.

Что вы думаете об этих русских народных танцорах и об этом парящем шаге? Оставайтесь на пуантах и ​​поделитесь с нами своими мыслями ниже!

Изображения: YouTube / MrKrolik

Звуки войны: «Алия»

Это отрывок из Звуки войны: эстетика, эмоции и Чечня — книги Сюзанны Хаст в открытом доступе по электронному ИК-каналу.

Загрузите бесплатную копию здесь.

Вы можете послушать все песни, представленные в этой книге, на сопутствующем веб-сайте.

В прологе к Клятва Баев (и др. 2003: xvi) пишет: «Во время войны в Чечне я знал, что могу умереть в любой момент, поэтому обычно держал в кармане листок бумаги с моим именем. и адрес написан на нем. Я всегда молился, чтобы тот, кто нашел мое тело, отнес его в мой родной город для захоронения, потому что Коран требует, чтобы мы хоронили мертвых в течение суток.«Когда Баева собираются казнить после того, как он провел несколько дней в яме, его последнее желание — оставить его тело на окраине его села, чтобы кто-нибудь нашел его и похоронил должным образом. Он рассказывает, как для умерших делали временные захоронения, чтобы потом родственники могли похоронить себя должным образом. Это были не только чеченцы, но и российские солдаты. Он описывает женщин из российской НПО « Матерей солдат » как отважных женщин, которые отправились в Чечню через линию фронта в поисках своих сыновей или останков своих сыновей с помощью чеченских матерей.Я интересовался пропавшими женщинами, чьи тела не нашли. Я о них еще не слышал. В 2014 году было Рождество. Я начал слышать в голове историю о человеке по имени Алия. Для меня до сих пор загадка, откуда взялось это название.

Алия — плод моего воображения, молодая женщина, чью историю я придумал. Может быть, я выдумал ее, потому что не мог найти историй, рассказанных молодыми женщинами в то время. Для Алии жизнь нежна, и она счастлива. Но все меняется, мир вокруг нее рушится, и она исчезает вместе с ним.Ее никогда не находят и не хоронят. Алия — моя любимая песня. В нем есть все. Аранжировка в стиле фанк прославляет надежду и радость, в то время как лирика влечет за собой трагедию. Песня — это отчаянный крик, который также просит тело двигаться, танцевать.

«Алия»

Знаете ли вы мою историю
Я думаю, что это неслыханно
Это неслыханно

Однажды я шел по улице,
солнечный и теплый
Когда меня осенила эта мысль, может быть, я был,
Я был бессмертен

Однажды я проходил мимо колодца,
пасмурно и холодно
Когда я услышал звонок, зовет меня сейчас,
зовет меня красивой

Вы знаете мое имя,
это Алия
Написано на камне, надеюсь

Однажды я шел по улице
Солнечно и тепло
Когда я услышал звонок, зовет меня сейчас,
зовет меня красивой

Это была страна грусти
Вечное было агонией
Прекрасное давно ушло
Я был спрятан глубоко и
оставлен звери,
быть похоронен в земле

Вы знаете мое имя,
это Алия
Написано на камне, надеюсь

Танец, синхронность и сострадание

Танец — это физическая активность, на которую влияет война, и которая влияет на войну и политический порядок.Дана Миллс (2017: 77) пишет, что танец может стать свидетелем «тех моментов, которые слишком сложны, противоречивы, сложны, чтобы быть выраженными словами; те, которые могут оказаться незамеченными; те, которые бросают вызов единственному повествованию ». Плотность и сложность чеченского танца делает невозможным единичное повествование, потому что многие языки написаны на теле и переводятся телом.

Согласно Джаймухе (2005: 194), танец — самый популярный вид народного искусства в Чечне. Он пишет: «Музыка и танцы имеют такую ​​могущественную силу в обществе, что они могут сыграть центральную роль как объединяющие призывы к национальному возрождению и построению разрушенной Чечни после окончания войны.«Танец, по сути, — это телесное движение, которое соединяет коллективные эмоции, национальную идентичность и личный опыт. В этой главе я представляю идею о том, что танец может подразумевать сострадание через кинестетическую эмпатию и что танец также может означать настойчивость и сопротивление, проявляющиеся в движениях тела.

Танец — это мультисенсорная деятельность. Это требует взаимодействия с социальным миром и физической средой. Танец включает в себя интерпретацию, творчество, решение проблем, ощущение времени и восприятие пространства, саморегуляцию, концентрацию, присутствие, эмоции и воображение (см. Anttila 2013).Танец в контексте войны важен для понимания того, как эмоции, механизмы преодоления, исцеление и движение находятся в тесной взаимосвязи. Во-первых, это связь с другими в движении через плоть, как объясняет Дамасио (2010), из реального движения мы создаем соматосенсорные представления и визуальные представления, которые становятся частью нашей памяти. Например, вы можете запомнить и узнать кого-то по его походке или заметить, как чья-то поза напоминает вам другого человека. Даже если мы не обращаем сознательного внимания на телесность, мы все время наблюдаем за движущимися телами других людей.Джудит Линн Ханна (2015), которая внесла значительный вклад в изучение танца и мозга, объясняет, как танец выполняет множество функций, влияющих на обучение и благополучие. Танец — это форма невербального языка, эффективный метод общения, который воздействует на мозг так же, как и язык. Физические упражнения танца зажигают новые клетки мозга и их связи (нейропластичность), усиливают нейротрансмиттеры, факторы роста нервов и т. Д. Более того, танец помогает регулировать стресс; он выполняет когнитивные, эмоциональные и терапевтические функции.

Взаимодействие и движение занимают центральное место в деятельности нашего мозга. Как утверждает Дамасио (2010), отображение мозгом внешнего мира (включая собственно тела) происходит в контексте движения. Сострадание связано с синхронным движением. В клиническом исследовании Valdesolo и DeSteno (2011), когда два человека касались сенсоров компьютера в ритмической синхронности, они сообщали, что чувствовали себя более похожими друг на друга, чем на тех, с кем они касались асинхронно.Синхронное постукивание также коррелирует с состраданием и готовностью помочь другому в решении задачи. Затем исследователи задавали вопросы, чтобы определить чувства симпатии и сострадания, и проверяли готовность участников помочь человеку, с которым она общалась. Участник с большей вероятностью помог бы жертве, если бы она касалась датчика синхронно с жертвой, а не несинхронно. Вальдесоло и ДеСтено (2011) называют это состраданием, вызванным синхронностью.

Существуют и другие исследования, подтверждающие различные аффективные / эмоциональные воздействия синхронности, такие как исследование Lumsden et al.(2014), в которых исследователи обнаружили, что намеренное синхронное межличностное движение положительно влияет на самооценку и социальную связь с другим. Они предполагают, что мы можем чувствовать себя лучше, двигаясь синхронно, вместо того, чтобы двигаться в своем собственном ритме (Lumsden et al., 2014). Чтобы достичь межличностной синхронизации с другим человеком, человеку необходимо приспособиться к движению другого человека и согласоваться с ним во времени. Cacioppo et al. (2014) выяснили в своем исследовании, как референт — тот, на ритм которого настраивается другой — также испытывает аффилированные чувства по отношению к другому.Они обнаружили корреляцию между синхронизированным движением и чувством принадлежности у референта, таким образом, синхронность влияет на эмоции обеих сторон. Launay et al. (2014) обнаружили, что симпатия увеличивается даже с виртуальным партнером, и не только за счет воспринимаемого действия, но даже за счет только звука. Tarr et al. (2015) изучали, как синхронные движения в групповых танцах укрепляют социальные связи и повышают болевой порог людей. Коломбетти (2014) утверждает, что мимикрия способствует укреплению социальных связей и что синхронное движение может помочь облегчить неприятные чувства.Более того, существует тенденция к автоматической синхронизации движений тела при межличностном взаимодействии (Yun et al. 2012). Эти тесты показывают связь между синхронным движением и состраданием.

Видимая неподвижность не означает отсутствие движения. Внутри есть движение, даже если снаружи его не видно. Живой организм движется, когда он дышит, его органы живы, кровь течет по венам и так далее. Так, например, дыхание тоже может быть синхронным, но его трудно заметить.Синхронизированные движения часто включают повторение (последовательность движений и звуков). Для сравнения: имитация движения другого человека имеет тенденцию следовать позади, потому что один, следующий за другим, не может полностью предвидеть, что будет дальше. В этом случае многократное нажатие на датчик — гораздо более простой способ добиться синхронности, чем пытаться следить за движениями чьего-либо тела — в том числе и потому, что здесь задействован звук. Это повторение, продолжение синхронного движения, которое позволяет синхронности начать влиять на тело-разум.

Если мы воспринимаем через движение, если мы способны имитировать движения других, и если синхронность вызывает наше чувство к другому — тогда сострадание связано с движением и танцем. Движение даже заложено в слове « эмоция». В свете теории эмоций Дамасио (2010) движения, такие как танец, кажутся правдоподобной частью политики сострадания. Но следует подчеркнуть, что танец не должен иметь существенного значения. В нем нет сущности танца или высшей эмоции.Танец не обязательно радостный. Танец может вызвать чувство тревоги, страха и стыда. Есть много танцев, которые не стремятся к радости или счастью и не возникают из них. Таким образом, сострадание не обязательно проявляется в танце и не обязательно вызывает чувство сострадания. Но телесное взаимодействие с уязвимостью, собой и другим способствует взаимодействию с эмоциями и возможности для сострадания.

В теории танца взаимодействие тел иногда описывается в терминах кинестетической эмпатии или имитации.Нечто телесное передается от танцора зрителю. По словам профессора танцев Сьюзан Фостер (2010), эта передача не является спонтанной, а рождается в историческом контексте субъективности и телесных ощущений. Таким образом, и танцор, и зритель представляют своим телом социальный момент. Принимая во внимание, что Дамасио пишет о способности мозга отображать состояние тела, Фостер (2010: 2) ссылается на кинестезию или кинестезию как «обозначенный способ восприятия физического и движения, который, в свою очередь, вызывает другие тела определенным образом. чувства к нему.Сама концепция кинестезии возникла в 1880-х годах для описания нервных датчиков мышц и суставов, которые производят информацию о движениях и позах тела.

Продукт танца проявляется в теле. Танец — это язык тела, и часто, но не обязательно, ему есть что рассказать. Переживание телесности и движения происходит в социальный момент и ставится на хореографию. Хореография относится не только к танцу как к перформативному искусству, но в широком смысле к организации отношений между телами во времени и пространстве.

Хореограф (v.): Установить отношения между телами во времени и пространстве

Хореография (v.): Акт построения отношений между телами; «Способ видеть мир» Хореография (сущ.): Результат любого из этих действий

Хореография (сущ.): Динамическое созвездие любого вида, сознательно созданное или нет, самоорганизующееся или наложенное. Хореография (сущ.): Порядок соблюдается. . . обмен силами; процесс, который имеет наблюдаемый или наблюдаемый воплощенный Хореограф порядка (ст.): признать такой приказ

Хореография (v.): Вмешательство в выполнение такого приказа или согласование его (Клиен и др., 2008)

Хореография имеет такое же отношение к танцу, как и к политическому заказу. Политическая активность и сообщество не существуют заранее, но они проявляются через движение тела, через хореографию (Puumala et al. 2011). Хореография применяется к изучению телесных практик власти и сопротивления, таких как политика вокруг тел мигрантов (Väyrynen 2013).Интерес к телесной хореографии позволяет находить политическую активность в ранее неизвестных местах, за пределами ранее существовавших категорий. Взгляд на войну через концепцию хореографии смещает акцент с абстракций политической и военной теории на материальную деятельность (Morris and Giersdorf, 2016). Понятие хореографии необходимо для установления связи между движением и (политическим) порядком. Когда тела движутся во времени и пространстве, они устанавливают отношения, связи, эмоции.

Хореография для Фостера (2010) — это план или партитура, в соответствии с которыми разворачивается движение, но также и выражение индивидуальности. В хореографию всегда заложены культурные, политические и экономические ценности. Танец подразумевает не только ценности, но и память. Я возвращаюсь к тому, что писал в первой главе: танцор может начать вспоминать себя (Monni 1995). Танцующее тело также помнит политическое, «борьбу власти над силой, чтобы написать на нем» и «саму борьбу, поиск власти» (Mills 2017: 75).Тогда танец становится частью политической борьбы (см. Lasarati 2013; Martin 2016; Morris and Giersdorf 2016). Танец используется для политического упорядочивания и переупорядочивания, для обучения военных, в качестве предупреждения врагу и для празднования побед; но также и в сопротивлении власти. Исследователь танцев Розмари Мартин (2016: 208) пишет

Танец не часто фигурирует в нынешних доминирующих отчетах о восстаниях, охвативших южный Средиземноморский регион, однако танец присутствует в публичных протестах — от коллективного выступления Dabkeh 3, исполняемого на улицах Хомса вопреки Асаду. режима, чтобы танцевать как выражение наряду с театром, музыкой и изобразительным искусством в местах, которые могут считаться центрами революций, таких как площадь Тахрир.

Мартин (2016: 218) утверждает, основываясь на своем этнографическом исследовании танцоров в Египте, что «танец может выступать в качестве политического высказывания в современные революционные моменты». Тем не менее, танец и хореография не обязательно мобилизуют или функционируют как организующий принцип и структурирующий механизм. Как предполагают Моррис и Гирсдорф (2016), хореография также может быть онтологически неупорядоченной. Возможно, танец рождает не связную историю, а противоречия, непонимание и потерю контроля.Когда я впервые увидел чеченский танец, я увидел в нем воплощение сострадания, сострадания в движении и диалоге. Но когда я взял интервью у двух чеченских мужчин о танцах (Али и Саид, 2017), мне пришлось отказаться от этого единственного рассказа, потому что танец также ассоциировался со стыдом; стыд наслаждения и удовольствия из-за религиозных обязательств. В то же время опрошенные мужчины охарактеризовали танец как телесный протест и проявление свободы. Я вернусь к этой теме в конце главы.

Трансформирующий потенциал танца на войне — это индивидуальный опыт, и в этом исследовании он наблюдается со стороны через эстетическое восприятие.Признано, что танцор может начать вспоминать себя, тело и движения, которые могли быть забыты. Танец — это исследование способов бытия. Чеченский танец означает духовность; в танце запечатлена общественная и историческая память, но также и личное становление. Танец в контексте войны может быть возвращением к забытому довоенному «я» или новым становлением. Более того, это может быть микрополитическое сопротивление войне.

Фильм свидетелей войны

В этой главе я обсуждаю сострадание и танец в документальном фильме Мантаса Кведаравичюса « Барзах » (2012) и в фильме Никиты Михалкова (2007) « 12 ».Фильмы — это искусство, передающее личный опыт как часть более широкого контекста насилия и его оправданий. Они рассказывают о жизненных состояниях, способностях и эмоциях, один из которых следит за жизненными мирами чеченцев в поисках исчезнувших членов семьи, а другой рисует историю о вере молодого чеченца в руках российского жюри. Несмотря на то, что это разные жанры фильмов, оба являются свидетелями войны. Barzakh был выбран здесь, потому что он не полагается на мрачную эстетику.Он предлагает взгляд на войну не как на зрелище, а через повседневную жизнь. Во-вторых, Барзах не изображает людей как пассивных страдальцев, но показывает способных людей, прилагающих усилия, чтобы жить, найти пропавших без вести, красить стены, танцевать на свадьбах. Барзах делает видимой невидимую политику: семьи ищут своих сыновей, а власти не желают помогать. Он показывает эмоциональную сторону экономики, которая порождает терроризм ради прибыли, тем, кто принимает участие в чистках.Он также показывает танец в социальный момент — (после) войны — во время которого люди продолжали переживать войну в своей повседневной жизни.

Илона Хонгисто (2015: 11) пишет: «Документальный фильм отличается от других кинематографических модальностей тем, что он связан с миром, который продолжается за пределами кадра фильма». Как утверждают Ренс Ван Мюнстер и Каспер Сильвест (2013), документальный фильм — это не окно в реальность, а набор визуальных созвездий реальности. Документальный фильм — это уже интерпретация действительности.Хонгисто называет фантазию одним из аспектов того, на что способны документальные фильмы. Она описывает сказку как пространство между людьми, рассказывающими истории, и документальной камерой, которая наблюдает за этими сказочными действиями. В этих отношениях устраняется «антагонистическая дихотомия между истинным и ложным» (Hongisto 2015, 67). Тогда документальные фильмы могут выдумать альтернативные способы существования в этом мире. Режиссер активен, попутно принимает эстетические решения. Она делится моментом со снятым на пленку и выбирает истории для рассказа, но не так, как их видит зритель.

Меня менее интересуют намерения режиссера, чем эстетика как открытие чего-то еще не задуманного или не предусмотренного. Выбранные здесь документальные фильмы рассматриваются с фантастической точки зрения, без предположения, что создатель фильма намеревался сделать так, чтобы они что-то пошатнули.

Политика обнаруживается в промежутках между телами и в действиях, которые делают промежутки шире или уже или стирают границу между частным телом и коллективным телом, «я» и другим.Я возвращаюсь к тому, что я написал во введении: текст, фильм, изображения и звуки действуют на тело читателя, зрителя или слушателя. В то же время аудитория не получает эстетическое послание пассивно, а создает его на основе собственного опыта и восприятия. Тогда воплощенное понимание рождается между телами. Политика существует не просто между репрезентацией и представленными как идеи , но как живые организмы, которые движутся по отношению друг к другу. Я развил эту идею, двигаясь вместе с персонажем в фильме 12 , чтобы исследовать возможности сокращения пространства или согласования различий между нами.

Можно много чего сказать о политике, кино и мозге (см. Connolly 2002), но здесь я поспорю с некоторыми замечаниями о кинематографической технике и роли кино в политике. Как объясняет Энтони Д’Алоя (2012), обсуждая кинематографическую эмпатию, тела не обязательно должны находиться в одном физическом пространстве, чтобы влиять друг на друга. Анализируемый мной фильм воздействует на мое тело (тело-разум). Тела, движущиеся на экране, возбуждают мое тело, активируя участки мозга, связанные с движением, при восприятии движения других.Д’Алоя (2012) называет тела на экране квазитела, которые демонстрируют жизненную силу и напряжение, которые может сопровождать зритель. Более того, сама пленка — это тело. «Механические движения фильма воплощают человеческие зрительские способы познания мира», например, в случае слежения за движением или крупным планом (D’Aloia 2012: 101). Камера — ее перспектива, разрезы и движения становятся телом, за которым мы следим, создавая кинематографическое воплощение.

Причина, по которой я использую художественный фильм для обсуждения военного опыта во второй части главы, заключается в том, что популярная культура и политика — это не два отдельных явления, они сосуществуют друг с другом (Dodds 2015; Shepherd 2013).Популярная культура используется в политике (например, в пропаганде) и является частью глобальной экономики. Популярная культура заставляет идеи, сопротивление, идеологии и эмоции пересекать границы (Weldes and Rowley 2015). Хотя эмпирическая реальность часто противопоставляется вымышленным историям о человеческом опыте, как утверждает Шапиро (2009: 5), «кино обеспечивает лучший доступ к эмпирической достоверности, чем другие формы управляемого восприятия». Преимущество фильма — возможность перемотать назад, вернуться к изображениям и звукам, сосредоточить восприятие на деталях и различных деталях при каждом просмотре.Тело пленки может предложить необычные и меняющиеся перспективы — крупные планы, виды издалека, сверху или снизу. Существуют ограничения, потому что перспектива фильма навязана зрителю, но любое наблюдение искажено, потому что тело не является всевозможной, все обрабатывающей машиной. Что наиболее важно, фильм возбуждает воображение с мультисенсорной точки зрения, оставляя запах и прикосновение, но позволяя кинестетические, визуальные и слуховые переживания.

Танец под поверхностью

В Барзах люди живут неживой, ожидая новостей об исчезнувших друзьях и родственниках.Новости, которые часто никогда не приходят. Фильм начинается с туманного изображения женщины, молящейся за своего пропавшего сына, а затем следует изображение воды, которое представляет собой сонное состояние. Фильм состоит из тяготения и тоски, тишины и тишины, а затем — свадебного танца. Танец в Барзах — это политика между телами, ритмический разрыв чувственного опыта. Танец — это не только прекрасная метафора сострадания, но и один из возможных (но не обязательных) способов его переживания.В группе танцорам необходимо настроиться на тела друг друга. Их много тел, но вместе они образуют одно тело , помня о времени, синхронности и использовании пространства. Танец также является отличной метафорой и проявлением уязвимости. Чеченцы, танцующие в (послевоенном) контексте, позволяли другим видеть себя — свои танцующие тела. Эстетика танца в Барзах, проявляется как форма смелости, активного и радостного явления, хотя не все присутствующие или танцующие обязательно испытывают радость.Танцующее тело по-прежнему уязвимо, но в другом смысле: оно празднует жизнь перед лицом страха, беспокойства, потерь и травм, а также телесных страданий, вызванных войной.

Барзах снимался в Чечне в период с 2006 по 2009 год. Мантас Кведаравичюс снимал документальный фильм вместе со своим антропологическим исследованием и укрепил доверительные отношения с объектами своего исследования. Он должен был учитывать риск, который его работа представляла для тех, кто разместил его, сообщил ему и разрешил снимать. Барзах — это фильм, который можно рассматривать как исследовательский материал, исследовательский отчет или даже как продукт художественного исследования.

Как уже упоминалось, во время второй чеченской войны (1999-2009 гг.) Чечня была создана как контртеррористическая зона, которая порождала терроризм, допуская насилие, пытки и похищения (Кведаравичюс 2012). Период нормализации (который все еще продолжается, когда я пишу это), после активной фазы войны (1999-2000), представлен в фильме через мимолетные взгляды на реконструированную столицу Грозный и попытки жителей деревни восстановить свои дома и продолжить свою жизнь. Документальный фильм представляет собой подробное описание семейной и деревенской жизни на охваченной войной территории с похищениями и исчезновениями, бросающими тень на общину.В фильме война проявляется через уязвимые тела — шрамы, тоску и неуверенность. Раны не заживают, и жизнь не продвигается вперед. Барзах — это состояние между двумя мирами — прошлым и настоящим — ужасная жизнь, как если бы ожидание возвращения любимого человека, не зная, жив ли исчезнувший.

В начале фильма семья пытается начать судебный процесс, чтобы выяснить, что случилось с пропавшим без вести членом семьи, Хамданом, одним из тысяч пропавших без вести.Сцена похожа на картину, длится почти 20 секунд. Члены семьи располагаются группами по двое: одна пара спереди, а дети сзади. Их головы опущены, и ничего не происходит, кроме ожидания. В отличие от такой тишины и тишины, минут через 10 — свадебная сцена — яркая и громкая. Эта сцена, состоящая из танца и музыки, проходит между двумя безмолвными сценами, как бы нарушая доминирующее повествование о войне. В танце Барзах поднимается на поверхность воды и пробуждает присутствующих ото сна — пусть даже на мгновение.

После сцены свадьбы камера возвращается к безмолвному изображению, изображающему спину женщины, которая пытается найти своего пропавшего мужа. Она смотрит вдаль, подальше от камеры, не двигается, скрестив руки. Для меня, зрителя, она — эстетический объект, потому что я не могу знать, о чем она думает. Я должен использовать воображение, основанное на ее позе тела, ее неподвижности, тишине и пространстве, в котором она стоит. Женщина смотрит вперед, ее лицо невидимо для зрителя. Ее неподвижность передает ожидание и разочарование из-за того, что не получает ответов от властей.Отказ помочь семьям пропавших без вести узнать правду держит тела неподвижными, и время останавливается, потому что надежда и отчаяние сохраняются одновременно. Движение тела сострадания может означать приближение и взгляд на другого человека. Но сострадание также заключается в том, чтобы следовать, подражать и принимать чужую точку зрения, что не требует физического сближения. Женщина, стоящая спиной к камере, не повернулась к камере спиной, а тело камеры следует за ней.Зритель смотрит в одном направлении, находится в одном направлении. Перспектива не обязательно делает ее далекой, но близкой, позволяя зрителю смотреть на с на нее, а не на с на нее. Таким образом, воплощенное сострадание является фокусом тела в том же направлении . Сцена поддерживает это осознание. У нас достаточно времени, чтобы задуматься: на что она смотрит, что видит, о чем думает и чувствует? Чтобы кого-то увидеть, нужно время.Сострадание также связано со временем.

Поразителен переход к языку движения и звука: молодые чеченские мужчины ритмично стучат босыми ногами по земле, а тела замолкают, держась за себя. Фильм перемещается между удаленными, почти затонувшими телами и открытыми движущимися телами. Молодежь танцует традиционный вайнахский (чечено-ингушский) танец лезгинка . Телесная энергия танца отмечает изменение эстетики окружающих сцен и переход от печали к празднику.Танец представляет собой знание через движение. Танцующая пара должна двигаться вместе — они должны видеть друг друга, а их тела тесно общаться, даже если они не касаются друг друга. Темп музыки и то, как люди танцуют в качестве зрителей, рассказывают историю, которая активно (даже неосознанно) сопротивляется пагубному воздействию войны на тело посредством кинестетической эмпатии, направленной на себя и других. Свадебная сцена представляет собой пейзаж ненасилия, кинестезию танца в социальный момент (послевоенного), траура и тоски.Даже если танец не стирает войну и не стирает обиду, кажется, что происходит телесное становление, беседа, ведущаяся телом. В то же время в этой сцене изображены не только люди, улыбающиеся и хлопающие в ладоши, но и люди с такими же серьезными лицами и закрытыми позициями, как бы напоминая о том, какое бремя войны лежит на людях.

Согласно Шапиро, акцент на эстетическом, а не на психологическом предмете делает упор на изображениях, а не на повествовании. Он утверждает, что «пост-миметическая эстетика, которую кино оживляет, объединяет и мобилизует образы, чтобы вызвать мышление вне зависимости от повествовательной детерминации» (Shapiro 2009: 10). Барзах в значительной степени полагается на изображения за счет (одного) повествования. То же самое верно и для фильма « 3 комнаты меланхолии», «», о котором я расскажу позже, и даже для фильма « 12 » наиболее сильные части основаны на изображениях. Но свадебная сцена — это не только образ. Он построен на звуке и ритме. Если другие сцены почти неподвижны, свадебный танец приглашает метроном тела пульсировать вместе с ним.

В начале свадебной сцены изображена женщина.Когда она смотрит юношеский танец, ее лицо светится радостью, а ее улыбка кажется детской. Даже если я не могу знать, что она чувствует, я вижу, что улыбка является спонтанной. Вынужденная улыбка отличается от спонтанной улыбки — разница заметна визуально. Это различие существует потому, что разные области мозга обрабатывают вынужденную и спонтанную улыбку (Ramachandran and Blakeslee 1998). Лицо улыбающейся женщины выражает не боль войны, а добрую сторону жизни. Улыбка не означает, что она не испытывала и не была свидетельницей насилия, это означает, что танец и музыка оказывают, по крайней мере, кратковременное положительное влияние на ее тело-разум; танец и музыка могут успокаивать, успокаивать и заряжать энергией.Они могут быть всем этим, даже когда тело не движется из-за способности мозга отображать состояния тела других (Damasio 2010). В тени войны люди все еще могут наслаждаться особым моментом, когда она разворачивается.

По мере того, как сцена продолжается, внезапно раздаются выстрелы посреди праздника. Стрельба из оружия на свадьбе — часть жизни в Чечне, поэтому в этом нет ничего особенного — боевые офицеры, как известно, носят свои АК-47 и стреляют из них в воздух, танцуя на свадьбах (Kvedaravicius 2012).Мужчина в форме выстрелил из пистолета, и он решает присоединиться к танцу, оставив пистолет в стороне. Та самая женщина, которая танцевала с талантливыми и подтянутыми юношами, продолжает танцевать с офицером. ППСМ на его форме указывает на то, что он является сотрудником силовых структур МВД Чечни. Судя по форме, он входит в так называемый полк Кадырова, или кадыровцев , который борется с повстанцами под руководством президента Рамзана Кадырова, которого обвиняют в нарушениях прав человека, таких как пытки и похищение людей.

Люди проявляют признаки дискомфорта в позе тела, когда офицер входит на свадьбу. Глаза гостей блуждают, и в фильме никто не приветствует его или вступает с ним в контакт. В Чечне дома и вечеринки открыты даже для посторонних, но я не знаю, был ли офицер в розыске, за исключением чтения языка тела, что указывает на то, что это не так. С эстетической точки зрения солдат входит и уходит, словно мирно вторгаясь. Его вход и выход со стрельбой из винтовки в воздухе показан в фильме, когда другие гости показаны уже присутствующими, а не уходящими.Кем бы ни был этот мужчина для присутствующих, он входит в униформе, которая сигнализирует не о безопасности, а об убийстве, похищении, пытках и коррупции (см. Kvedaravicius 2012). Кадры входа и выхода делают этот визит явно милитаризованным телом с оружием и формой, желающим принять участие в вечеринке и оставить свой след в ней. Политика движения или хореография — это офицер, который не стоит, а танцует; не разговаривать, не смотреть или брать на себя любую другую роль, кроме роли танцора. Танец, кажется, привлек офицера к обмену, взаимодействию, которое связывает его с другими присутствующими, несмотря на его возможное отделение от других из-за его положения, его одежды и его оружия.

Возвращаясь к тому, что я писал в предыдущих главах о почти десятилетней контртеррористической операции в Чечне, исцеление и примирение предполагали наличие насилия и сложность вражды. Кведаравичюс (2012) объясняет, как террористы одновременно создаются и уничтожаются. Люди меняют сторону, когда на карту поставлены безопасность и финансовые интересы. Много разных агентов, групп и институтов. «Таким образом, военные батальоны, боевые части и учреждения со странными аббревиатурами, а также специальные группы, полицейские участки, прокуратуры и суды […] теперь соперничали и сотрудничали в создании террористов, в то время как другие, сложные, послевоенные связи были тяготит их »(Кведаравичюс 2012: 14).Кведаравичюс показывает, что в Чечне нет послевоенной ситуации, потому что война и мир не дихотомичны.

Танец здесь — это объединение в контексте (послевоенного) и сохранение традиций, которые могли быть потеряны во время войны. Хореография лезгинки тоже культурна. По словам Лечи Ильясова (2009), существует множество жанров чеченских народных танцев, происходящих из среды, в которой они появились, например, ритуальные танцы (например, свадебные танцы), профессиональные танцы (например, танцы войны и пастушьи танцы), праздничные танцы и литургические танцы. танцы.Чеченский танец отличается торжественностью, утонченной точностью движений, достоинством и уважением к партнеру (Ильясов 2009). Традиционно танцовщица обращает внимание на движение рук и плеч, а танцор — на силу движения. В парном танце партнера не трогают. В требовательной версии мужского соло мужчина отбивает время ногами, многократно опускается на колени и подпрыгивает (Jaimoukha 2005). Танец — это также возможность встретиться с противоположным полом и выступить или похвастаться.С эстетической точки зрения, лезгинка — танец очень гендерный. У мужчин и женщин есть свои роли.

Милана Терлоева (2006) пишет, что в танце женщина движется легко и грациозно, а мужчина более динамичен и танцует, как в бою. Для нее чеченский танец — это красивый, тихий, точный разговор. Описывая свадьбу брата, она пишет, что празднование продолжалось до поздней ночи и было так весело, как будто войны, солдат, наемников, ополченцев, ваххабитов и других спекулянтов не существовало.Фактически, это социальный момент, не такой уж послевоенный, который придает особое значение эстетике сцены, предлагая танец как политическое движение. Здесь кинестезия и хореография сострадания встречаются с социальным моментом. Здесь свобода передвижения и танцев встречается с (послевоенной) политической реальностью.

Танец может быть средством выживания, более свободного передвижения в труднопроходимой местности и суровых условиях вместе с другими телами. Посторонний может принять участие в танце, смоделировав состояние тела танцора на расстоянии или участвуя в танце.Многие из пострадавших от войны в Чечне потеряли тела, которые когда-то находились поблизости. Они потеряли части своего тела, и их тела были покрыты шрамами. В танце что-то потерянное можно вернуть. Могут быть установлены связи и выражены эмоции.

Танец в социальный момент

По данным Puumala et al. (2011) политическая активность означает, что тело движется и взаимодействует таким образом, чтобы обеспечить сопротивление. Тело является политическим, когда оно движется к чему-то или кому-то или от чего-то или от кого-то — или вместе с кем-то или чем-то.В свадебной сцене мы видим движущиеся тела танцоров и зрителей. Даже будучи зрителем фильма, вы можете двигаться в одном ритме. Движение основано на агентстве или построено хореографией. Танец выражает идентичность в культурном, политическом и социальном контексте — кем является человек, кем она была и кем могла быть. Ты такой, как ты двигаешься. Танец переводит человека на войне из категории жертвы в сторону танцора. Я говорю по отношению к , потому что я стараюсь избегать остановки и не могу знать, что на самом деле чувствует объект съемки.

Когда мы помещаем чеченский танец в социальный момент, мы должны смотреть не только на войну и ее продолжение, но и на социокультурный контекст в целом. Например, у чеченских свадеб есть свои традиции. Один из таких обычаев заключается в том, что свадьба проводится в основном для семьи жениха. Кведаравичюс старается, чтобы мы увидели в фильме, как невеста не принимает участие в торжествах и как она выглядит расстроенной, как будто не желая выходить замуж. Тело невесты напряжено и замкнуто, и она не разделяет той же радости, что и другие.Она могла быть похищенной невестой (еще одна чеченская традиция, о которой я говорю в шестой главе), вынужденной выйти замуж. Или она могла просто выразить то, что от нее ожидается. Традиционно на чеченской свадьбе жених устраивает вечеринку, а семья невесты оплакивает потерю дочери дома. Невеста остается стоять и молчать на свадьбе, что может быть утомительным (Murphy 2010). Так что, по сути, невеста в Барзах — обычное зрелище. Именно здесь традиции и культура сильно влияют на восприятие эмоций телом.То, что мне кажется грустной невестой, может быть таковой, но она также может быть уставшей невестой, невестой, которая должна выглядеть и вести себя так же, как и она. Гендерные ожидания давят на ее тело.

Идея сострадания заложена в чеченской этике. По словам Ильясова, Адамаллах (человечность) является центральной категорией чеченской этической системы и представляет собой такие ценности, как сострадание, сочувствие, милосердие и благородство. Ильясов (2009: 80–81) использует термин активное сострадание и относится к равенству, защите слабых и воздержанию от жестокости (например, на войне по отношению к врагу).Пример Баева Клятва (и др., 2003). Тем не менее, общие моральные принципы рассказывают лишь отчасти историю сострадания в повседневной жизни. Сострадание нельзя отделить от патриархата, который определяет роль женщины в обществе и допускает практику позора и насилия в отношении женщин и сексуальных меньшинств. Я вернусь к этой теме в шестой главе. Невеста, разлученная с гостями, нарушает безмятежность танцевальной сцены и заставляет меня еще больше задуматься о гендерной принадлежности войны.

Танец как воплощенное сострадание

Танец делает человека уязвимым, незащищенным. Танцовщица должна терпеть взгляды зрителей. Но уязвимые тела не слабые, они способные. Быть уязвимым — значит быть творческим. Уязвимость — это жизнь, которой можно навредить и положить конец, но другая сторона уязвимости — другая сторона войны — это проявление сострадания, которое обеспечивается готовностью быть замеченным другими. Уязвимость означает риск — риск изменения, неудачи или стыда.В условиях войны этот риск еще больше и серьезнее. Танец делает человека видимым, потому что он всегда чем-то особенный, выделяющийся на фоне других повседневных хореографий. Это создает хореографию кинестетической эмпатии. Снятый на видео танец общается с людьми за пределами сообщества, с международным сообществом.

Уязвимость и сострадание становятся более тонкими и сложными, когда они ощущаются по танцующим чеченским телам. Люди могут не показывать свою уязвимость явно. Они могут не позволять другим видеть то, что они чувствуют и о чем думают, но их тела в движении, в танце видят.Чеченский народный танец — важное культурное наследие, но я предполагаю, что он имеет более широкое значение. Подвергать собственное тело риску в танце означает ту сторону уязвимости, которая открывает возможности для исцеления. В танце переживается ненадежность жизни, а уязвимость переживается как часть опыта войны, а не вне ее. Как инструмент мира, танец дает возможность приблизиться к незнакомому телу или даже прикоснуться к нему. Танец делает возможной особую политику сострадания, передаваемую от тела к телу.

Барзах производит политическую реальность без обещания истины и изображает новый эстетический мир. Восприятие зависит от наших чувств и эмоций. Как пишет Дамасио (2010), нет сознания без эмоций. Эмоции, как фоновая музыка, всегда присутствуют в умственных процессах. Эмоции редактируют, оценивают и упорядочивают образы, входящие в наше сознание. Поскольку сострадание так тесно связано с телесностью, мы можем предположить, что танец, который объединяет людей для взаимодействия посредством тела, вызывает эмоции, одной из которых может быть сострадание.Я пришел к такому выводу благодаря воплощенному ощущению танца. Я позволил своему телу двигаться вместе с танцорами. Я присоединился к танцу, подключился к ритму и синхронно хлопнул в ладоши.

Позже, когда я стал свидетелем того, как молодые чеченские женщины танцуют и поют с гордостью и самоотдачей, стало очевидно, что танец нельзя игнорировать как место воплощенного сострадания. Танец был чем-то связанным, чем-то универсальным, чем-то, что делает возможной платформу для сострадания, потому что он непосредственно возбуждает тело.

Синхронизация в 12

В фильме « Барзах » юноши синхронно хлопают в ладоши. Это не случайные хлопки, а сосредоточенные и сильные, чтобы быть синхронными. Он придает ритм танцорам, фокусирует их, заряжает их тела энергией и обостряет их разум. Тела синхронно занимают одно и то же пространство — они слышат и чувствуют друг друга. Синхронные аплодисменты на свадьбе, вероятно, повлияли на их эмоции и помогли сформировать мускульную связь.Если нейробиологи правы, участники, хлопая в ладоши, лучше чувствуют себя и друг друга.

В российском фильме « 12 » режиссера Никиты Михалкова (2007) молодой чеченец ждет в своей одиночной камере, обвиняемый в убийстве своего русского отчима, военного офицера, который был другом семьи его родителей. Жюри, состоящее из двенадцати мужчин, решит его судьбу. Их сопровождают в спортзал школы с приказом выйти после того, как они примут единое решение.Когда дверь открыта для них, дверь тюремной камеры открывается перед молодым чеченцем, как будто в то же самое время.

Поскольку он чеченец, все члены, кроме одного, готовы признать его виновным. Он говорит остальным, что чеченец — человек, поэтому им следует хотя бы сначала поговорить, прежде чем приговаривать его к пожизненному заключению. Остальные удивлены, потому что считают, что это такой очевидный случай — конечно, он виноват. Но независимо от их предубеждений сострадание одного человека начинает укореняться, распространяться.Один из членов жюри не может знать, что чувствует молодой человек в камере и какова была его жизнь. Он не знает этого человека, и ему были предъявлены доказательства, указывающие на виновность молодого чеченца. Но он сочувствует ему как человеку, и это все, что имеет значение.

Обвиняемый сидит в камере с закрытыми глазами, а в фильме показан разрушенный дом — дом обвиняемого. Фильм путешествует между пространствами спортзала, камеры и Чечни. История этого человека разворачивается одновременно и временно переплетается с рассказами членов жюри.Когда члены жюри позволяют себя увидеть, они и зрители начинают видеть чеченца. Все мужчины рассказывают свои жизненные истории — свои страхи, потери, свою любовь — одну за другой. Когда они рассказывают о своей жизни, они понимают, что все пострадали, и обвиняемый чеченец в камере не исключение. У каждого своя история, а другие ничего не знают о боли. В отличие от присяжных, у молодого чеченца нет голоса, чтобы рассказать свою историю. Для присяжных у него нет личности.Они не называют его по имени. Но корпус камеры действует как его голос, показывая зрителям образы его прошлого. Жюри не может видеть кадры, но все же начинает ощущать присутствие и присутствие молодого человека.

Жюри снова голосует, чтобы узнать, передумал ли кто-нибудь. Когда председатель зачитывает второй голос «невиновен», глаза открываются. Глаза человека, который первым защищал обвиняемого чеченца, широко открываются, и одновременно, почти синхронно, глаза обвиняемого также открываются, когда он ждет в своей камере.

В то время как два члена жюри проголосовали «невиновными», чеченец ходит взад и вперед по своей маленькой камере, и некоторые лучи света из окна отражаются на стене, создавая пространства света и тени. Холодно, и обвиняемый одет в зимнюю одежду. Он ходит по камере и разжимает и сжимает кулаки. Мы снова едем к нему домой, но на этот раз он не разрушен, и снаружи лает собака. У них во дворе куры, проходит женщина с козами. Это безмятежное зрелище.Это маленький мальчик, играющий с игрушечным танкером, а русский офицер на крыльце с родителями мальчика. Мы переходим к сцене с куриными перьями и пулей на земле, а затем возвращаемся в пустую камеру. Чеченец вне кадра, как будто остановился где-то вспомнить.

Свет в камере почти погас, присяжные продолжают дискутировать. Обвиняемый встает сидя, пытается согреться. В спортзале тоже темнеет, но один человек голосует «невиновным».Хореография кинестетической эмпатии начинает разворачиваться между молодым человеком в камере и членами жюри в спортзале — телами, связанными посредством хореографии, но не своим физическим присутствием. Вернувшись в камеру, молодой чеченец начинает шевелить руками, чтобы согреться. Но он движется не только для разминки. Движение более значимое, оно заставляет его тело помнить. Движение трансформируется в танец: руки молодого человека движутся близко к его груди и опускаются по бокам в повторении, в то время как он поднимает ноги вверх осторожно, еще не энергично.В спортзале школы один за другим члены жюри начинают оспаривать свои предубеждения и голосовать «невиновным». Птица внезапно дико летает в тренажерном зале, в неволе в космосе, но может свободно летать.

Голосование «невиновен» не является решением, основанным на рациональном мышлении. Доказательства невиновности молодого чеченца начинают накапливаться только тогда, когда некоторые его члены уже передумали. Голосование «невиновным» кажется эмоциональным решением, и здесь эмоциональное не считается отрицательной чертой.Члены жюри меняют свое мнение не потому, что у них есть доказательства, подтверждающие невиновность молодого человека, а потому, что они начинают размышлять о своей жизни. Они делятся интимными историями о своих жизненных трагедиях или трагедиях людей, которых они знали. Они используют свои собственные страдания и начинают понимать, что, возможно, ошибались насчет чеченца. Они могли ошибаться насчет него. Они не знают его, его историю или его жизнь. Они не знают, как он танцевал с чеченскими боевиками, как отец приказал ему вернуться домой из плохой компании, как его родители были убиты этими же боевиками, как его собака умерла на улице, когда началась стрельба, или как русский Офицер обнаружил, что он прячется среди гниющих трупов в подвале.

Фильм переносит зрителя в темную тюремную камеру, в которой молодой человек снова начал танцевать, поворачиваясь в пируэтах и ​​маршируя. На его лице улыбка, краем глаза надежда, и его движения стали крупнее и решительнее. Это больше не разминка, это выражение не сдаваться. Танец отражает внутреннее состояние, а не внешние обстоятельства. Он в тюрьме, но его дух свободен. А когда камера возвращается в спортзал, изображение из тюремной камеры и голос присяжных накладываются друг на друга, как бы подчеркивая случайный характер событий в двух помещениях.

Птица продолжает летать, и члены жюри начинают приближаться к истине. Молодой человек в камере подобен птице в спортзале — когда он танцует, у него есть крылья. Он не может убежать, но его танец не отнимут у него. Когда он танцует, присяжные понимают, что русский офицер, отчим молодого человека, Володя, был убит, потому что отказался покинуть свою квартиру, которую снесут, чтобы освободить место для роскошных домов и прибыли. Еще один меняет свое мнение, и камера возвращается в камеру, где обвиняемый делает искусные пируэты с еще большим оптимизмом в теле и лице.

Только один член жюри все еще голосует «виновным». Он тот, кто все время знал, что молодой человек невиновен, но хотел, чтобы он был в тюрьме, а не на улице, где его найдут настоящие убийцы или прежде, чем он найдет их. Этот член жюри тоже был на войне. Он знает Чечню и чеченскую месть и считает, что в тюрьме молодой человек проживет дольше. Но он соглашается голосовать «не виновным», и когда жюри принимает это решение, молодой человек, наконец, становится человеком с именем.Он Умар. Присвоение имен — это способ сделать индивидуальную жизнь анти-одноразовой (Enloe 2014b) путем восстановления того, кем были люди, какие у них были идеи, как они себя чувствовали и как действовали.

Когда Умара признают невиновным, чеченский танец действительно может начаться. Умар в детстве танцевал с бойцами — он такой талантливый, делает пируэты. Он горд, высоко подняв голову. Вернуться в камеру, где танцует Умар; назад к его детскому танцу; обратно в камеру. С музыкой сейчас это определенно больше не разминка.Это надежда, уязвимость и связь. Умара освобождают, и он встречает в переулке человека, того, кто хотел держать его в тюрьме, того, кто знал Чечню. Его зовут Николай, а актер — сам режиссер фильма Никита Михалков. Они говорят по-чеченски, и Умар говорит, что его отца зовут Руслан, и что он знает, кто убийцы. Николай обещает, что они их найдут.

Одинокий танец Умара, так связанный с его сообществом и традициями, представляет собой пребывание в одном месте одновременно в одиночестве и с другими.Он находится в камере изолятора, в Чечне война, а присяжные испытывают сострадание. Физически и социально разделенные множеством границ, члены жюри и Умар находят друг друга благодаря синхронности и состраданию, которые воплощены в личном опыте членов жюри и танце Умара. Члены жюри не только рассказывают о своих переживаниях, но и переживают их телесно — они играют, действуют, двигаются, плохо себя чувствуют, потеют, кричат. Они открыто говорят о личных вопросах и выражают эмоции открыто и физически.Мужчины агрессивны и угрожают, когда разыгрывают воображаемые сценарии, воплощающие насилие, которое они якобы осуждают. В то же время, или, скорее, после вспышек насилия, они становятся уязвимыми, поскольку начинают проявлять эмоции и сострадание.

Есть синхронность в том, как Умар начинает подниматься, двигаться и танцевать, когда присяжные начинают видеть его и верить в его невиновность. Не только сюжетная линия, но и визуальные эффекты, и кадры камеры — быстрые переходы в решающие моменты между пространствами — делают синхронность частью воплощенного сострадания.В хореографии есть пространственный элемент между тремя локациями: камерой, гимназией и Чечней, в которой происходит все движение. В хореографии есть временной элемент, связанный с воспоминаниями и настоящими обстоятельствами. Вспоминая что-то забытое, когда тела начинают двигаться. Синхронность в фильме 12 не является синхронностью, как в клинических экспериментах, где люди чувствовали себя более дружелюбными или сострадательными по отношению друг к другу из-за синхронного движения друг с другом.Синхронность является более метафорической или даже духовно-духовной, означающей жизни, которые глубоко и часто незримо связаны. Причина и следствие кажутся одновременными в 12 . Череда идут кадры жюри, созерцающих ценность и ненадежность жизни, и молодые чеченцы, танцующие более яростно. Это эффект телекамеры: жизненный опыт 12 мужчин сливается с опытом обвиняемых. Их тело и разум меняются вместе.

Приняв трудное решение, Хасан Баев решил относиться к русским наемникам, даже если он испытывает к ним гнев и обиду (Глава вторая).Я посоветовал ему преодолеть свои чувства и сделать то, что он считал — и чувствовал — правильным. Согласно Джонатану Хайдту (2000), моральное рассуждение основано на интуиции, а не на тщательном предварительном обдумывании. Он называет это социальной интуицией , потому что на рассуждение также влияет то, что думают другие. Рациональное объяснение приходит после того, как был сделан интуитивный вывод. Решения часто принимаются на основе эвристики, такой как «правила большого пальца» и здравого смысла. Но если решение, которое необходимо принять, является сложным, необходима более систематическая обработка.Мы не используем сложные рациональные рассуждения, если можем обойтись интуицией или внутренним чутьем, которые основаны на нашем опыте и межличностном влиянии.

Хайдт (2000) выражает это с помощью метафоры эмоциональной собаки и ее рационального хвоста. Именно эмоции и интуиция побуждают одного из членов жюри настаивать на том, что молодой человек заслуживает большего, чем их поспешное решение. Этот мужчина был однажды спасен женщиной, которая увидела в нем человека, когда он был на самом низком уровне. Точно так же и другие члены жюри меняют свое мнение из-за мудрости, проистекающей из жизненного опыта, эмоций и социальной интуиции.Это социальная интуиция, потому что на них влияет их взаимодействие друг с другом; то есть между ними циркулируют эмоции. Это важно, потому что это пример политики сострадания — процесса принятия решений, в центре которого находятся эмоции и жизненный опыт. Когда члены жюри начинают получать противоречивую информацию, противоречащую их первоначальным предрассудкам, когда возникает социальное давление, когда одно за другим меняют свое мнение и когда их тела начинают вспоминать, что такое страдание, они наконец обнаруживают эмпирические доказательства невиновности мальчика.Это не сострадание, основанное на знании обвиняемого или общении с ним, это преодоление негодования против чеченца, преодоление высокомерия и обретение общей человечности. Эмоциональная собака с рациональным хвостом.

Режиссер Михалков считается сторонником президента Владимира Путина, но для зрителя фильм представляет собой критику войны, вражды и предрассудков. Нет ничего славного в войне 12 и нет ничего, что могло бы поддержать дело России. Герои фильма — молодой чеченец и сострадательный россиянин, обычные, но неординарные личности, которые своим сочувствием сопротивляются давящему влиянию окружающей среды.Через танец Умар постепенно переходит от пассивности к бесстрашию, и даже если он выглядит одиноким, он не одинок. В танце он с чеченцами, он с жюри, с ним жюри. Он приехал в Москву с дядей Володей, российским офицером, признанным одним из членов жюри человеком, и покидает тюрьму вместе с Николаем.

Ритм сцен из зала присяжных и тюремной камеры задают детские воспоминания Умара о войне — пейзажи разрушенной Чечни.Танец связан с милитаризацией в 12 , который Ахалл (2016: 9) описывает через метафору танца, «потому что он улавливает тонкие движения, тела и эмоции». Но танец здесь не метафоричен, он реален. Это танец в крошечной тюремной камере, танец, обретающий форму благодаря традициям и самосознанию. Это военизированный и возбужденный танец, который происходит между солдатами и ребенком, который участвует в пируэтах с ножом в руке. Этот нож убивает, и Умар готов к мести.

Танец как сопротивление

Когда мне стало любопытно узнать о чеченском танце и о взаимосвязи между танцем и эмоциями, я представил танец, основанный на сострадании к себе и другим: танец с партнером, телесная передача от танцора к зрителю, танец для запоминания. Но я начал думать, что танец — это тоже форма сопротивления в Чечне. Конечно, танец — это всегда переживание живого тела, и каждый переживает танец уникально.Тем не менее, у танца есть и коллективная сторона, особенно когда он связан с коллективной идентичностью и общими историческими повествованиями.

Джей Ротман (1997: xi), который помогал проводить семинар по разрешению конфликтов на Кавказе, делится этой историей:

Однажды ночью водка потекла чуть более свободно, чем обычно, и этот трехсотфунтовый чеченец с диагональю 6 футов 5 дюймов объявил: «Теперь я буду танцевать!» Группа замерла, когда Шамиль начал свой традиционный чеченский танец. Вскоре он фактически летал по воздуху, хлопая своими огромными руками по коленям и ступням.Страсть его танца, его личности, казалось, поднимала его над землей. Шесть месяцев спустя, когда российские войска ворвались в Чечню в ожидании молниеносной победы, я подумал: «Борис Ельцин знал бы, что эта война никак не закончится быстро и легко, если бы он испытал этот чеченский танец».

Танец в своем перформативном элементе — это форма сопротивления. Это сопротивление посредством демонстрации физических возможностей, приобретенных физических навыков и физической свободы двигаться как угодно.«Танец так, как будто никто не смотрит» — это, возможно, похожее аффективное состояние — танец без капли стыда.

Я хотел глубже изучить чеченский танец и его измерения двумя способами. Сначала я попросил чеченскую семью взять интервью конкретно на тему танца и спросил: «Когда ты танцуешь?» и «Что для вас значит танец?» Мне удалось поговорить с двумя мужчинами об их отношении к танцам. Во-вторых, я хотел исследовать кинестетику, ощущения того, где находятся части моего тела и как они движутся, по отношению к квазителу Умара в фильме « 12 ».Я сделал запись вышеупомянутой главы в общественных местах, спотыкаясь и шатаясь, и снял танец, в котором я пытался имитировать и отразить танец Умара, и создать свою собственную хореографию по отношению к его. Я смешал звуковые и визуальные эффекты моей записи, звуки фильма, свой танец и танец Умара в видео.3

Цель танца с фильмом 12 состояла в том, чтобы выйти из ограничений лингвистического знания субъектом воплощенного ума; то есть преобразовывать текст в движение и репетировать кинестетическую эмпатию.Мимикрия и другие формы телесных встреч — более прямые пути к преодолению разногласий, чем вербальное общение или любые интеллектуальные упражнения. Написав эту книгу, я все больше и больше боролся с различиями и с тем, как писать о чужом опыте, внешности, движениях и историях; и я пришел к выводу, что воплощенная методология делает возможным как уважение к индивидуальности, так и открытие общей человечности. Кинестетическая эмпатия становится активной практикой — ее можно репетировать.Я провел эту репетицию, ознакомившись с незнакомыми шагами, хореографией, напряжением мышц, вращениями и ритмами Умара, при этом осознавая себя и свое положение. Использование зеркала в фильме материализует зеркальное отображение как акт кинестетической эмпатии, а наличие портативного компьютера — напоминание о позиции исследователя.

Когда я брал интервью у Али и Саида в 2017 году, я обнаружил, что у этих двух мужчин сложные отношения в танцах. Они считают, что танец противоречит их вере, но в то же время является важным культурным наследием.Они подчеркивают, что им не нравится танцевать, и они не будут танцевать для удовольствия. Сначала кажется, что танец вообще не важен, потому что, когда я говорю «танец», они понимают его как профессиональный танец, но как только мы начнем более подробно говорить о лезгинка , танец из профессии превращается в важную культурную традицию, которую необходимо поддерживать. .

Саид говорит мне, что чеченский танец — это способ похвастаться, продемонстрировать свои навыки, а для женщин — способ представить себя подходящей женой.Он избегает танцев из-за религиозных убеждений и повторяет слово «харам» или «запрещено». Таким образом, существует культура танца и религия, которой танец не принадлежит. Саид говорит о мусульманских свадьбах и браках по договоренности, а также затрагивает тему похищения невесты или воровства. Он считает кражу невесты хорошей практикой, поскольку она позволяет молодым самим выбирать себе партнеров. Бедные семьи могут быть не в состоянии позволить себе расходы на брак по договоренности, поэтому кража невесты помогает бедным семьям.Точка зрения Саида «превращает» образ похищения невесты из насильственной практики в удобный способ избежать издержек, связанных с традициями. Сказанный упоминает о стыде, связанном с практикой похищения невест (стыд женщин является самой основой похищения невесты), но он подчеркивает, что похищенная женщина остается в доме с женщинами-членами семьи и не подвергается насилию против ее воли.

Dance выполняет несколько функций, кроме того, чтобы быть видимым для противоположного пола. Мужчины рассказывают мне, как танцевальные практики чеченских девушек могут помочь им сблизиться, что особенно важно для диаспоры, которая изо всех сил пытается сохранить связь с родиной.Танец также учит женщин правильно себя вести. Опять же, танец сильно гендерно обусловлен не только эстетически, но и тем, как он подчеркивает качества женственности и мужественности. Тем не менее, они подчеркивают, что лезгинка выражает равенство и «не подавляет женщин».

Как культурное наследие как чеченцев, так и ингушей (вайнахов) танец важен как таковой — «нужно помнить, откуда вы пришли», — говорит Али. Он продолжает: «Достаточно выучить основы танца, нет необходимости в этом особенно хорошо разбираться.«Танец имеет сильную эмоциональную сторону, исходящую от движения и звука. Мужчины говорят мне, что танец позволяет им проявлять эмоции. Али продолжает: «Чеченская музыка дает мне внутреннюю силу». Таким образом, есть личный элемент расширения возможностей, который приходит с музыкой и танцами.

Мы также говорим о зикр , суфийском ритуале, потому что он относится к религиозной практике; но для Али и Саида, которые не практикуют суфизм, зикр ближе к танцу, чем к религиозному ритуалу. Зикр — это также боевой танец, средство достижения состояния транса для увеличения боевой силы.Мужчины считают зикр неисламской практикой, хотя по крайней мере Али принимал в ней участие. Али говорит, что он участвовал в зикре , потому что изначально не понимал, что это не часть ислама и не упоминается в Коране. Но потом он узнал больше (из Интернета) и понял, что это неправильный способ исповедовать ислам. Таким образом, он сформировал собственное мнение. Для двоих мужчин зикр относятся к нынешнему политическому порядку в Чечне, к правлению Кадырова. Их критика зикра как религиозной практики связана с их критикой Кадырова.

Я еще раз спрашиваю, что для них значит танец, когда мы говорим об эмоциональной силе танца и музыки. Али наконец поделился со мной этой замечательной историей и позже снова объяснил ее по электронной почте. В 80-е годы таких молодых чеченцев, как он, забрали в Советскую армию. Они сели на поезд из Грозного в Москву и танцевали лезгинку , традиционный вайнахский танец, на каждой вокзале, чтобы показать свое восстание. Милиция ничего не могла об этом знать. «Это то, что часто делают чеченцы», — сказал Али.Они танцевали, чтобы показать советской милиции, что они независимы, что ими нельзя управлять. Танец означает свободу, по словам Али, «быть свободным, как летящий орел». Милана Терлоева (2006) пишет и о танце орла — об акцентах воина, о силе, которую танец придает танцору. Это танец сопротивления оккупанту. Так танцевали чеченские солдаты во время войны, чтобы расстроить русских и показать им их свободу. Таким образом, танец больше не является чем-то постыдным, телесным удовольствием, он носит глубоко политический характер, влияя на чувственный опыт.Танец — это телесный протест против России и личное средство почувствовать себя сильнее.

Из танцев я хочу перенести читателя в мир детей. Дети, которых обычно изображают как нуждающихся в спасении; но и дети, которые не просто жертвы, а личности, оставляющие свой след в этом мире.

Дополнительная литература по электронным международным отношениям

танцев в опере: Санкт-Петербург на JSTOR

Абстрактный

В России оперные танцы возникли в восемнадцатом веке, отличаясь от других театральных постановок, включая танец; Будут обобщены наиболее важные произведения и композиторы этого периода.Как репертуар, вызывающий постоянный интерес, оперные танцы начались с танцев Михаила Глинки в 1836 и 1842 годах. Будут определены проблемы изучения оперных танцев с тех пор, в том числе местная практика, неправильная стипендия и критика прессы. Далее представлены основные создатели оперного танца в России вместе с их достижениями, не в последнюю очередь в свете так называемых театральных реформ начала 1880-х годов, в которых опера отдавалась предпочтению балету. Наконец, анализируются избранные оперные танцы от Глинки до Чайковского с обработкой на основе исторических записей и современной прессы.

Информация о журнале

Dance Research: Журнал Общества танцевальных исследований является важным чтением для тех, кто занимается изучением и практикой танца. Dance Research редактируется и публикуется в Великобритании при содействии известной группы редакционных консультантов из Европы и США. Журнал представляет собой международный форум для презентации и обсуждения исследований современного танца и содержит раздел подробных обзоров книг и журналов.

Информация об издателе

Edinburgh University Press — ведущее научное издательство в Шотландии. академических книг и журналов и одной из ведущих университетских издательств в ВЕЛИКОБРИТАНИЯ. Издательство Edinburgh University Press, основанное более пятидесяти лет назад, стало полностью принадлежала дочерней компании Эдинбургского университета в 1992 году. Книги и журналы изданные Press имеют разрешение одного из старейших и наиболее признанные центры обучения и наслаждаются высочайшими академическими стандартами благодаря научная оценка Комитета по прессе.В 2004 году EUP был награжден благотворительной статус. EUP имеет значительную программу публикации журналов и книг, насчитывающую 120 ежегодно издаются новые книги и более 30 журналов. Больше информации доступно на www.euppublishing.com.

Рисунок и иллюзия: Невеста-лебедь / Часть 2

В статье о Сочи Я писала о своих первых впечатлениях от Кавказских танцевальных традиций или лезгинки как она обычно называют. Вместе с теплом Дианы и Сайды гостеприимство, именно лезгинка заставила нас посетить их страну, поэтому, прежде чем я расскажу вам историю «Танца невесты-лебедя», я хочу Расскажу еще кое-что о лезгинке.Лезгинка является частью широкой культуры, которая лишь слабо связана с Дербент, где живут лезгины. Лезгины — всего лишь один народ в регион, полный этнического разнообразия, языков и танцев формы. На другой стороне (западе) Кавказа — черкесы. (Адыги, черкесы, кабардинцы, шапсуги), а юго-западнее — осетины и грузины. На Украине у казаков есть похожие танцы что они называют Хопек.

Я нарисовал этого черкесского танцора из танцевальной труппы Nalmes Dance, когда они выступали на Олимпийских играх в Сочи.Она носит золоченую корону и длинное платье с длинными рукавами. Когда она движется, она плывет по сцене быстрыми движениями ног, которые скрываются за складками ее платья.

я мог бы нарисовать ее, делая медленные лебединые движения с волнистыми руки, потому что все ее эмоции выражаются через руки. Напротив, мужчины прыгают и топают по сцене, как напыщенные олени. Вот видео от Адыгского танцевального ансамбля (Нальмес).

Этот Танцовщица из Дагестана танцует аналогично Черкесы.
Хотя они происходят с противоположных сторон Кавказского хребта, у обоих длинные заплетенные волосы и похожие движения. Эта мода на заплетенные волосы очень старая и универсален во всем регионе; в музее искусств в Махачкале (столица Дагестана) Я видел христианскую брошь VII века, изображающую дамы сталкиваются с подобными пластинами.

Вот видео от Дагестанского танцевального ансамбля

Этот Лезгинская танцовщица в розовом. Недалеко живут равнинные лезгины и таберасаны. Дербент.Танец заканчивается тем, что все девушки коллективно устраивают их тела станут распускающимся цветком.

Мне еще предстоит определить, какую группу представляет эта прекрасная дагестанская танцовщица.

Некоторые Дагестанские танцоры носят панталоны и быстро выражают свои мысли. работа ног, немного напоминающая шаги в Irish Riverdance. Этот авар девушка из Северного Дагестана происходит из наиболее далекой от Дербента культуры, которая были последними, кто принял ислам. В ее костюме есть отсылки к Солнце и другие языческие мотивы.
В мужские танцы суперактивны, мачо и элегантны. В западном балете это Это женщины, которые танцуют на острие, на Кавказе это мужчины. Этот танцор заканчивает свое визуальное представление на вершине двух барабанов. И ВАУ, это работает ?!

Мужчины очень спортивны, часто прыгают и крутятся в воздухе и приземляются на колени. Им нравится играть с острыми ножами, которые воткнуты в пол, когда их роняют или бросают через сцену.
Часто их танцы шутливые и шутливые.Они соединяются своими телами, чтобы животные ходили по сцене.
и играть на инструментах
Но когда с ними на сцене женщина, они расхаживают, как Орлы. Мужчины Орлы, а женщины — Лебеди. Мы дошли до сути Лезгинка; Орлы и лебеди .. Каждый республике на Кавказе есть своя танцевальная труппа, где сохраняются танцевальные традиции, кавказцы любят танцы и очень серьезно относятся к своему культурному наследию. В Махачикале столица Дагестана, у каждого этноса своя собственный театр.Это вход в театр Кумыкской народы.
Красочный танец и костюмы кавказцев — освежающая смена стереотипу исламской культуры, о котором мы узнаем из СМИ. Как мы увидим, танцы занимают центральное место в их жизни, и их подход к Ислам, и, в конце концов, мой рассказ о Танце невесты-лебедя рассказывает все это.

Танец

Фон

Есть ряд азербайджанских народных танцев, очень старых и очень мелодичных.Их часто исполняют на официальных торжествах, когда танцоры носят праздничную одежду или плащи Чоха . Танцы часто имеют очень быстрый ритм, поэтому танцоры должны обладать врожденными навыками. Первые танцы были обрядовыми и охотничьими. С начала средневековья начали формироваться различные виды народных танцев.

Азербайджанские народные танцы очень красочны с точки зрения тематики и это виды — трудовой, обрядовый, бытовой, героический, спортивный, хоровая игра (напр.г. «Яллы», «Халай») и др. С точки зрения продолжительности важнее всего богатство ритуалов и красочность церемонии бракосочетания. Эти танцы отличаются от других танцев быстрым темпом и оптимизмом. Ритуальные танцы положили начало различным народным танцам, которые подразделяются на трудовые («пастушьи»), обрядовые (ритуальные, свадебные), обыкновенные, военные, спортивные, хороводные, игровые и другие.

[embedplusvideo height = ”281 ″ width =” 450 ″ standard = ”http://www.youtube.com/v/F2r7Fb2S77k?fs=1 ″ vars =” ytid = F2r7Fb2S77k & width = 450 & height = 281 & start = & stop = & rs = w & hd = 0 & autoplay = 0 & react = 1 & chapters = & notes = ”id =” ep7920 ″ /]

Костюмы

Женские и мужские танцы сильно отличаются друг от друга.Развитие женского танца обусловлено костюмом: длинная юбка определяла плавность движений ног; весь акцент танцора делается на сложных движениях рук, рук, плеч, головы и выражения лица. Было бы удивительным фактом, что азербайджанские женщины носили 3, а иногда и 12 туманов, или юбок, которые были верхней одеждой. Они также прикрывали свое тело плащом, выходя на улицу. Как часть исламского общества, азербайджанские женщины также использовали лицевой платок, известный как « Niqab, » или v eil, , с падающей сеткой, чтобы скрыть свои лица от посторонних.

Внизу: Фотография азербайджанских танцовщиц на Евровидении 2012

Как правило, женщины исполняют медленные плавные танцы, а азербайджанские мужчины исполняют быстрые, темпераментные танцы. Мужской танец определяется техникой движения ног. Танцовщица легко встает на цыпочки и быстро становится на колени. Типичная традиционная одежда азербайджанских танцоров-мужчин состоит из верхней и нижней одежды и одежды для верхней и нижней части тела. Dizlik — это форма брюк, которые используются в качестве нижнего белья, а Shalwar обычно надеваются поверх них. Точно так же Koynek носят как рубашку вместе с несколькими юбками-туниками, которые используются друг над другом.

Виды танцев

• Абайи — азербайджанский танец, берущий свое начало в Шекинском и Закатальском районах Азербайджана. Сюжет танца — средний возраст. В этом районе людей среднего возраста называют «Абайи», и этот танец обычно исполняют мужчины или женщины среднего возраста.Создателями мелодии этого танца являются композиторы Шеки. У него медленный танцевальный темп. Раньше этот танец исполнялся в группе, но позже превратился в индивидуальный танец.
• Агир Карадаги — азербайджанская мелодия танца, созданная в Карадахе. Он очень популярен в Шеки и Загатале в Азербайджане и исполняется медленно.
• Алча Гулу (что означает цветок сливы) — азербайджано-индийский танец, созданный между 1910 и 1920 годами в районе Шеки Али Каримовым, жившим в селе Калва.Он исполняется женщинами и имеет быстрый танцевальный темп.
• Ceyrani or Ceyran bala — старинный и тонкий танец. Этот танец призван показать грацию и элегантность газели. Его выполняют как мужчины, так и женщины.
• Chichekler (что означает цветы) — очень элегантный танец. Изначально этот танец исполняется женщинами в двух разных формах: медленном и быстром. Он был создан в 1910 году. Группа девушек собирается вместе и собирает цветы.Они хотят похвастаться и продемонстрировать публике, как красиво выглядят цветы. Цветы ассоциируются с тем, насколько красивы девушки в ярких костюмах. Во время танца они образуют круги и треугольники. Сложные движения рук и вращения создают веселую атмосферу. Музыка свежая и энергичная.
• Choban Regsi (что означает танец соплеменников) танцуют только исполнители-мужчины. Костюм типичен для сельской местности и особенно у пастухов.Музыка свежая и энергичная. Этот танец символизирует веселый настрой пастуха, который ведет свое стадо в долину.
• Innabi — женский танец, исполняемый одной или двумя девушками. Танец призван показать женскую грацию.
• Ганги (что означает кинжал) — танец, призывающий всех людей к единству, дружбе и непобедимости.
• Лезгинка — национальный танец лезгин, популярный среди многих жителей Кавказских гор.Он получил свое название от лезгинского народа; У азербайджанцев есть свои версии.
• Мирзай традиционно играет на свадьбах и исполняется мужчинами и женщинами с носовыми платками в руках.

ЖИВОЙ НОГ ЛЕЗГИНКИ — The Washington Post

Словно ураган, затем вихрь, и не меньше, чем ураган, Лезгинка влетела в город в воскресенье днем, чтобы ненадолго остановиться в Концертном зале Кеннеди-центра.Как Государственный ансамбль народного танца Дагестана в Советском Союзе, этот коллектив, насчитывающий 50 исполнителей, оставляет на своем пути яркое впечатление жизнерадостных, ярких людей.

Дагестан не так известен за рубежом, как Советская Грузия, но он также расположен на Кавказе и находился под влиянием Ближнего Востока. Его танцы и музыка сродни танцам соседней Грузии, но в постановке Иосифа Матаева для Лезгинки они заставляют зажигательные грузинские народные обычаи казаться прохладными и задумчивыми.

Для мужчин, почти у всех из которых большие черные усы, кавалерийские манеры — вторая натура.Они скачут на сцену, катапультируются на пол и подпрыгивают в воздухе, как будто прыгают из седла и в него. Танцуя на цыпочках с загнутыми под ними кончиками, на пятках или на коленях, они играют в пинг-понг через доску или крутят штопоры. Иногда они раскручиваются из положения стоя, складывают ноги назад и приземляются на коленные чашечки, как жужжащие волчки.

Виртуозности танца недостаточно, поскольку они заимствуют из акробатических игр, как они делают шпагат и сальто, или совмещают друг друга с тачкой в ​​группах по два или три.Один солист (в программе не было имен) даже танцевал, балансируя на высокой проволоке.